Понимание о значимой роли электронной коммерции в современной торговле сложилось в ВТО в первые годы её существования. Так, в 1998 г. была принята Министерская декларация об электронной торговле[i], на основании которой Генеральным советом ВТО в том же году принята рабочая программа по электронной торговле[ii], в которой устанавливался перечень тем для обсуждения в рамках отдельных рабочих органов ВТО. Эти документы составляют основу мандата для многосторонних переговоров по тематике электронной коммерции. Тем не менее, единственным результатом многолетних переговоров стал мораторий на взимание таможенных пошлин в отношении электронной передачи данных. Иных итогов переговоры в многостороннем формате с 1998 года не принесли.
В ходе 11 Министерской конференции в Буэнос-Айресе все члены ВТО согласились продолжить работу на основе утвержденной программы[iii]. Однако параллельно с этим группа в составе 71 члена ВТО приняла решение самостоятельно начать предварительную работу для определения направлений будущих переговоров по торговым аспектам электронной коммерции[iv]. В 2019 году 76 членов ВТО подтвердили свое намерение начать переговоры по электронной коммерции, «чтобы достичь результата, отвечающего высоким стандартам и построенного на действующих соглашениях ВТО с максимально широким участием членов Организации»[v].
Работа, проводимая членами ВТО на основе этих документов, получила название «переговоров по совместным инициативам» (joint statement initiatives, JSI). В настоящее время в переговорах по электронной торговле участвует 86 членов ВТО, включая Россию. Работа этой группы членов ВТО в рамках JSI привела к появлению объемного переговорного текста по различным вопросам организации и регулирования электронной торговли. Как указывается в заявлении сопредседателей переговорной группы - министров торговли Австралии, Японии и Сингапура[vi] – к декабрю 2021 года достигнут серьезный прогресс по восьми статьям переговорного текста: защита прав потребителей в онлайн-пространстве, электронные подписи и их удостоверение, спам, открытые государственные данные, электронные контракты, транспарентность, безбумажная торговля и открытый доступ к интернету. Кроме того, переговоры велись по вопросам регулирования трансграничной передачи данных, локализации данных, исходного кода, рамочных правил об осуществлении электронных транзакций, кибербезопасности, выставления счетов в электронной форме, а также по вопросам доступа на рынок. Согласно заявлению, члены переговорной группы намерены обеспечить сближение позиций по большинству вопросов к концу 2022 года.
Очевидно, что все обсуждаемые вопросы связаны с формулированием новых правил, которые могли бы дополнить действующие многосторонние нормы. Однако не все члены ВТО приветствуют переговоры в рамках «совместных инициатив». Так, в феврале 2021 г. Индия и ЮАР направили письменное сообщение в Генеральный совет ВТО[vii], в котором высказали системную обеспокоенность в связи с проведением таких переговоров. По их мнению, члены ВТО могут обсуждать любые вопросы в неформальном ключе, но в случае, если их обсуждение перерастает в полномасштабные переговоры, результаты которых предполагается встроить в многостороннюю торговую систему, такие переговоры должны проводиться на основании процедур и правил принятия решений, предусмотренных Марракешским соглашением об учреждении ВТО.
Индия, ЮАР и присоединившаяся к ним Намибия, которые не участвуют в переговорах по «совместным инициативам», утверждают, что такой формат переговоров подрывает многостороннюю природу торговых правил, действующих в ВТО. Не отрицая возможность заключения в рамках ВТО соглашений с ограниченным кругом участников по примеру Соглашения по государственным закупкам, эти страны указывают, что такие договоренности могут включаться в правовую систему Организации исключительно на основании решения Министерской конференции ВТО, принятого консенсусом, согласно статье X:9 Марракешского соглашения.
По мнению пропонентов «совместных инициатив», в частности, Канады[viii], необходимость в принятии решения консенсусом отсутствует, если достигнутые в рамках переговоров договоренности применяются по принципу режима наибольшего благоприятствования и инкорпорируются в перечни обязательств членов ВТО, которые участвуют в таких переговорах.
Оппоненты не согласны – по их мнению, изменения в перечни уступок могут также вноситься только на основе многосторонних процедур, предусмотренных ГАТТ и ГАТС, а другие члены Организации должны иметь возможность для возражений в отношении таких изменений с целью сохранения целостности переговорного баланса, достигнутого на многостороннем уровне. Они также утверждают, что продолжение активных переговоров в формате «совместных инициатив» приведет к маргинализации других переговорных треков, достижение консенсуса по которым затруднено, но критически важно для многосторонней системы (сельское хозяйство, развитие, и т.д.), а также расщеплению переговорной функции Организации и смещению фокуса с тематик, в отношении которых действует многосторонний мандат, на те, которые отдельные члены ВТО обозначили сами.
Представляется, что процесс встраивания достигнутых договоренностей в многостороннюю рамку будет отнюдь не простым. Даже если группе членов ВТО удастся согласовать переговорный текст по электронной коммерции в рамках JSI, его превращение в многостороннее соглашение займет длительное время и вряд ли будет поддержано оппонентами, которые заинтересованы в приоритетном достижении консенсуса по иным переговорным трекам. Переговорный текст по электронной коммерции затрагивает многие вопросы из сферы действия соглашений ГАТТ, ГАТС, ТРИПС, ТРИМС и Соглашения по упрощению процедур торговли.
Однако, как указывается исследователями, оппозиция со стороны Индии и ЮАР может быть не чем иным, как элементом переговорной тактики[ix]. В любом случае, неформальные переговоры в рамках JSI стали единственным эффективным способом взаимодействия членов ВТО для обсуждения новых правил международной торговли. Согласованные в рамках JSI переговорные тексты могут, по крайней мере, «перезапустить» дискуссию в рамках многосторонних механизмов и стать основой, на которой могут быть выстроены новые соглашения.
Автор: М.С. Шмелев
[i] Документ ВТО WT/MIN(98)/DEC/2 от 25 мая 1998 г.
[ii] Документ ВТО WT/L/274 от 30 сентября 1998 г.
[iii] Документ ВТО WT/MIN(17)/65 от 13 декабря 2017 г.
[iv] Документ ВТО WT/MIN(17)/60 от 13 декабря 2017 г.
[v] Документ ВТО WT/L/1056 от 25 января 2019 г.
[vi] https://www.wto.org/english/news_e/news21_e/ji_ecom_minister_statement_e.pdf
[vii] Документ ВТО WT/GC/W/819 от 19 февраля 2021 г.
[viii] Документ ВТО JOB/GC/201 от 24 февраля 2018 г.
[ix] О.В. Бирюкова - Совместные инициативы вместо многосторонности – новая реальность ВТО? (Вестник МГИМО-Университета, 14(5), 2021)
14 мая 2025
12 мая 2025
22 мая 2025
20 мая 2025
